A simple mind
Когда богиня Нут скидывает свое небесно-голубое одеяние, над пустынями воцаряется ночь. Я слышу зов, негромкий, но властный, и тотчас появляюсь перед троном Богини. Она, склонившись надо мной, вопрошает, сумею ли я проскользнуть в нее, не повредив при этом тела. Богиня была лишена невинности тысячелетие назад, и я соглашаюсь.
Ее смуглое тело, прикрытое лишь драгоценными каменьями, манит, воплощая в себе мои самые потаенные мечты и фантазии. Я, так быстро, насколько хватает моих колец, устремляюсь к Богине. Минуя сапфировые звезды и хрустальные кометы, украшающие ее бедра, я попадаю точно в ее межножье, черную дыру, которую, должно быть, давным-давно прогрыз другой, подобный мне червь.
Богиня что-то шепчет, подергивается, и вместе с ней сотрясается небосвод. Я горд, что эту тряску вызвал я; я углубляюсь все глубже и глубже, в самое средоточие черной дыры, и временами покусываю ее стенки. Когда же наступает момент экстаза, мир переворачивается, и я вновь оказываюсь перед Богиней. Она спокойна, и, кажется, ее не волнует, что звезды покинули небеса, и ее нагое тело стало полностью беззащитным перед наступающим солнцем.
Я приглядываюсь к ней. Она спит.
Ее смуглое тело, прикрытое лишь драгоценными каменьями, манит, воплощая в себе мои самые потаенные мечты и фантазии. Я, так быстро, насколько хватает моих колец, устремляюсь к Богине. Минуя сапфировые звезды и хрустальные кометы, украшающие ее бедра, я попадаю точно в ее межножье, черную дыру, которую, должно быть, давным-давно прогрыз другой, подобный мне червь.
Богиня что-то шепчет, подергивается, и вместе с ней сотрясается небосвод. Я горд, что эту тряску вызвал я; я углубляюсь все глубже и глубже, в самое средоточие черной дыры, и временами покусываю ее стенки. Когда же наступает момент экстаза, мир переворачивается, и я вновь оказываюсь перед Богиней. Она спокойна, и, кажется, ее не волнует, что звезды покинули небеса, и ее нагое тело стало полностью беззащитным перед наступающим солнцем.
Я приглядываюсь к ней. Она спит.